КРЕСТНЫЙ ТЕСТЬ

Рахат Алиев

Документальная повесть

Глава 3.
Вместо предисловия

Время: 19.30. Суббота, 22 апреля 2006 г. Один год до окончательного разрыва. Место действия: Алма-Ата, частная резиденция Крестного Тестя.

Нурсултан Назарбаев срочно вызывает меня к себе. Отношения между нами после убийства Сарсенбаева уже не просто плохие, а очень плохие. Я знаю, что если в тестя закралось подозрение в человека, оно никогда не исчезнет, а будет только расти.
Он не доверяет мне, я не доверяю ему. Я знаю, какой предстоит разговор: Крестный Тесть потребует отдать ему мои медийные и другие ресурсы. Как всегда, это сообщение будет завернуто в упаковку из многих слов и подано как проявление отеческой заботы. Моя линия защиты – говорить много и не сказать ничего, балансируя на грани дислексии. Чем меньше смысла в твоих собственных словах, тем безопаснее.
Так как меня не проверяют на посту президентской охраны, я беру с собой диктофон и включаю его прямо на пороге частной виллы, по старинке именуе¬мой „пятой резиденции президента” на улице Навои.

НАЗАРБАЕВ: Как ты? (Садимся в кресла)
АЛИЕВ: Ничего, нормально. В Австрию съездил. Спец¬представителя Казахстана по ВТО (всемирная торго¬вая организация) – Айтжанову познакомил с предсе¬дателями Евросоюза.
НАЗАРБАЕВ: Познакомил?
АЛИЕВ: Познакомил. Все нормально продвигается.
НАЗАРБАЕВ: Ну и что, они поддерживают? Посмотрим как они. Все время заявляли, что они поддержат нас – американцы. Теперь от американцев все зависит? Нет, не совсем, наверное?
АЛИЕВ: Нет, от них, от их позиции, все от них. Только от американцев и главное по ОБСЕ.
НАЗАРБАЕВ: Американцы будут обставлять условиями своими. Председательствовать, на хер это мне нужно. Честно говоря. Если для них самих. Кого они на постсоветском пространстве могут?
АЛИЕВ: Я просто хотел, чтобы Вы в 2009 году по всем странам проехали в качестве председателя, можно на это время вам и исполнять обязанности министра иностранных дел. А это 55 стран. Вот это PR.
НАЗАРБАЕВ: Специальный посол по ОБСЕ нужен нам?
АЛИЕВ :Чтобы показать, что мы хотим председательство¬вать, для этого можно. А если мы … Тогда не надо.
НАЗАРБАЕВ: Хорошо.
АЛИЕВ: Ертысбаев (министр информации) смелый такой стал, говорит, национализируем частные каналы.
НАЗАРБАЕВ: Так ты Ахметову (Премьер-министру Казах¬стана) уже сказал, что продаешь „Хабар” и „КТК”? Он сказал, что у вас был с ним нормальный разговор. Ты заходил, поговорили. Ты готов продать.
АЛИЕВ: Нет, был такой разговор. Конференция в прави¬тельстве по ВТО была. Он говорит, ты после зайди. Я зашел. Он говорит, вот тут разные разговоры ходят, у меня есть конкретные поручения. Я ему сказал, давайте договариваться. Лучше цивилизованно все это сделать, и все.
НАЗАРБАЕВ: Цивилизованно. Одни говорят, что государ¬ство вложило 42 миллиона. Предоставило здание. Пересмотрена стоимость акций. Можно и по-другому это все сделать. Будет совет директоров. Государство имеет контрольный пакет. Назначим Председателя совета директоров. В „Хабаре” и „КТК” (акционерные частные телеканалы, принадлежащие мне и супруге). И, как мы с тобой договорились, 50% акций ты мне должен дать.
АЛИЕВ: Каких телеканалов?
НАЗАРБАЕВ: Ну, прошлый раз ты же мне бумагу приносил. АЛИЕВ: Хорошо.
НАЗАРБАЕВ: Принеси. И сделаем таким образом, что зачем нам отдавать? Можно „Хабар” не отдавать, этот не отдавать. Но ты же все время накат этот чувствуешь на себе?
АЛИЕВ: Ну, это всегда был накат такой.
НАЗАРБАЕВ: Весь вопрос в том, что ты мой родственник. Дарига моя дочь. Я тебе еще в тот раз сказал. Поэтому все время будут тыкать, и все время будут накатывать. Еще вы сами добавляете. Кстати, после этой статьи в газете „Дежа вю” теперь адвокаты потерпевших вызы¬вают вас на суд. Чтобы этого не случилось, надо чтобы сам министр внутренних дел или Генеральный проку¬рор – Дарига пусть объяснение даст, что не было этого. Пришьют в дело. Я вам не говорил, что Дутбаев мне сказал про вас. Зачем ты это сделал?
АЛИЕВ: Это Дарига выступила.
НАЗАРБАЕВ: Теперь ты на Нарманбетова подал в суд. Правильно сделал. Теперь он говорит, Дарига ска¬зала, какой суд на меня. Она же рассказала, что вот так и так.
АЛИЕВ: Этот Нарманбетов, бывший следователь КГБ, еще в 86 году на декабрьских событиях отлично показал себя и сейчас по указке Дутбаева клевещет на меня. В газете написал, что он видел меня, что я стоял и стре¬лял в Сарсенбаева. Я поэтому подал на него в граж¬данский суд, это же Ваше указание, президента. Если на чиновника клевещут, подавать в суд.
НАЗАРБАЕВ: Ты читаешь, что передают по этому делу. По следствию, по твоему иску. Прямо заявляют: хорошо, если так, но вот дочь президента сказала, что Дутбаев прямо намекнул, что то-то, то-то. Теперь давайте пригласим в суд Даригу Назарбаеву. Сейчас след¬ствие по делу закончено и передается в суд. Зачем на этом базаре, в суде, Дариге стоять, отвечать? Скажет, что она, что там люди болтали, говорили, вот об этом писала. А то, что там Дутбаев, я оговорилась. Дутбаев уже официально дал следствию показания, что он этого не говорил. Он действительно не говорил. Мы беседовали, сидели у вас дома, вы взяли „на хер” это выдали. Это что такое, вообще? Я могу вообще вам доверять и разговаривать, как с детьми своими? АЛИЕВ: Ошибка.
НАЗАРБАЕВ: Ну, так ошибку исправьте.
АЛИЕВ: Будем исправлять.
НАЗАРБАЕВ: Я тогда Бауржану скажу. Бауржан (Мухамед-жанов – министр МВД) с Даригой встретится, она напишет.
АЛИЕВ: Я уже говорил ей.
НАЗАРБАЕВ: Что суд уже был, все газеты оппозиционные писали, об этом я говорила. А на счет Дутбаева я прос¬то оговорилась, извиняюсь. Все! Дутбаев дал согласие, что он придет. Судья сказал, пригласить остальных, и отложил суд. Ничего у них не получится, ни у адвокатов. Все равно я думаю, что ты победишь. Но вот эта статья всему помешала. Все спокойно шло.
АЛИЕВ: Я же говорю вам, статью в Интернете увидел.
НАЗАРБАЕВ: Ну, что она теперь объясняет, как?
АЛИЕВ: Захотела выступить и выступила.
НАЗАРБАЕВ: Пусть идет в суд. С моей фамилией и позорит теперь. А чего теперь, я не буду их отговаривать, раз она сама такая стала. По Сарсенбаеву на официаль¬ном суде ее пригласят.
АЛИЕВ: Ну, вообще, вот это убийство, оно с толку всех сбило.
НАЗАРБАЕВ: Там все раскрыто, все идет нормально. Чего шебутиться, скажи. Все раскрыто, следствие закон-чено, передается в суд. Через месяц будет принято решение. Чего шебутиться надо было, скажи? Чего испугались? Вы вообще не причем здесь были.
АЛИЕВ: Конечно.
НАЗАРБАЕВ: Все уже доказано. Есть письмо Утембаева.
АЛИЕВ: Но, вот то, что СМИ …
НАЗАРБАЕВ: Плюнь на это все. Ты сейчас волнуешься, что про тебя чего-то написали?
АЛИЕВ: Нет …
НАЗАРБАЕВ: А те люди, на которых пишут, то же. И на меня же пишут, я же ничего не делаю из-за этого. Все, сегодня написали, завтра забыли, послезавтра вообще никто не помнит. Чего из-за этого себя мучить, выступать, против идти, доказать, что наша семья. Я не просил у нее никакого доказательства, у Дариги. Теперь написала она опять статью. Миллиар¬деры там с „Казахмыса”, подымайтесь, рабочий класс на баррикады против них. А почему вы не пишете против „Шеврон”? Почему не пишете против „Бритиш газ”? На фиг это тебе нужно, слушай? Компания, кото¬рая на меня работает, делает все, что я хочу. Вы берете … Ты знаешь, депутаты специально написали, целые группы: как понять выступление Вашей дочери, мы не можем сориентироваться. Ну, зачем это, для чего надо было, скажи? Казахская компания, которая делает все, что мы хотим. Наши. Другой был бы, я понимаю. Дочь моя же выступает. Все думают – это ты, Рахат. Ну, пойми меня правильно. Никто не думает, что это Дарига. Сейчас что? Депутаты не знают, как это понять. Моя дочь с зятем пошли против меня – я должен принимать меры. Или что это такое?
АЛИЕВ: Это не так.
НАЗАРБАЕВ: Да, написали. Домой приходи, я тебе дам. Группа депутатов, которые написали. Выступил этот -я его долбанул, Абдрахманова Серика. Он притих там сейчас, самого там разбирают. И как раз в это время, в этом же духе выступает Дарига. Рабочие не должны соглашаться. Выйти на баррикады. Еб твою мать, что это такое? Что такое, вообще, слушай?! На кого идти на баррикады, я стою во главе государства?
АЛИЕВ: Это не так.
НАЗАРБАЕВ: А против кого было? Вот это все с Сарсенбае¬вым, что на тебя, это все было против меня, а не про¬тив вас, как ты не поймешь.
АЛИЕВ: Я слышал в МВД, что вроде бы вторым меня хотели убить?
НАЗАРБАЕВ: Кто говорит? Вот поэтому ты и выступил в
газете, через Даригу. Это был слух.

АЛИЕВ: Я не выступал.
НАЗАРБАЕВ: Слушай, это же сплетня, которая идет в народе. Из-за этого вот так шебутиться, я не знаю? Мы же договорились, создадим единую мощную пар¬тию. Все будем на нее работать. Дарига будет там. Мы договорились не потому, что мне нужно. Я хочу своему аппарату сказать, что 50% этих у меня. Я тебе их обещаю, всем, чем хочешь, внуками моими, я тебе отдам. На хрен мне они нужны. Эти акции останутся при нас. Но я эти акции отдам совсем другому инве¬стору, который деньги будет вкладывать в это. Я тебе обещаю вернуть. Тогда я этим скажу: давайте сами управляйте там. Не причем Рахат, не причем Дарига.
АЛИЕВ: Может „Хабар” тогда продать, чтобы успокоились и все.
НАЗАРБАЕВ: Сколько думаешь, по-твоему, он стоит? Ну, примерно.
АЛИЕВ: Туда внесено достаточно ресурсов.
НАЗАРБАЕВ: Рахат, у меня и так проблем хватает. Вы-то чего создаете мне проблемы. Не помогайте, на хер мне нужна ваша помощь. Вы мне не создавайте про¬блем, больше ничего не прошу. И так говорю, и так говорю. С заботой говорю, спокойно говорю. Всех олигархов я отключил от политики. Всех поставил на счетчик, кроме тебя. Я могу сделать – ты знаешь. Все, что угодно. Давай по-свойски сделаем. На этом все держится. Все остальное там: партии, средства массо¬вой информации – полная херня!
АЛИЕВ: Хорошо, будем продавать.
НАЗАРБАЕВ: Ты сам знаешь же. Я не собираюсь уходить! И даже в двенадцатом году – (Назарбаев показал фигу) вот кому я отдам свою власть!
АЛИЕВ: Пусть отстанут от меня. Снова Вам будут писать, докладывать и, я в дураках все равно окажусь.
НАЗАРБАЕВ: Зачем писать? Вот она статья, две. Зачем писать? Ни один оппозиционер против меня этого не мог написать, как вы написали вдвоем. Поднять людей на баррикады против „Карметкомбината” и против „Казахмыса”? Что они миллиардеры, в „Форбсе” напечатанные, а людям зарплату не платят. Что за провокация, вообще?
АЛИЕВ: Это не так.
НАЗАРБАЕВ: Ну, как не слышал, прочитай.
АЛИЕВ: Там прямо так и написано?
НАЗАРБАЕВ: Так и написано. Вы не соглашайтесь, требуйте, рабочие. „Казахмыс” и „Карметкомбинат”. Самых, самых всех моих долбанули! Все об этом знают. Про „Кармет”, „Казахмыс” – как это понимать?

“Xural” qəzeti
il: 9, sayı: 002(410), 16-22 yanvar 2011-ci il

Əlaqəli məqalələr

Bir cavab yazın

Sizin e-poçt ünvanınız dərc edilməyəcəkdir. Gərəkli sahələr * ilə işarələnmişdir

Back to top button