КРЕСТНЫЙ ТЕСТЬ-XXVIII

Рахат Алиев

Документальная повесть

Как работает „Альфа-Арыстан (Лев)”

В тот самый момент, когда мне стало известно, что убийство Алтынбека Сарсенбаева и его помощников совершили бойцы-офицеры спецподразделения „Ары-стан”КНБ, я понял, кто был истинным заказчиком этого гнусного преступления. Потому что я знал об этом под­разделении нечто такое, что не было известно практиче­ски никому за пределами узкого круга лиц в КНБ, допу­щенных к этой информации.

„Арыстан” был (и остается до нынешнего времени -несмотря на призывы со стороны общественности и оппозиции, это подразделение президент не стал распу­скать) осколком грозного и легендарного спецназа КГБ СССР „Альфа”. Впервые об этом подразделении широкой публике стало известно после августовского путча 1991 года. Тогда бойцы „Альфы” отказались выполнить приказ ГКЧП о штурме российского парламента в Москве, в котором укрылись сторонники Бориса Ельцина.

В октябре 1993 года бойцы „Альфы” отказались выполнять приказы уже самого российского президента Бориса Ель­цина. Они не стали штумовать Белый дом, а вошли в него под белым флагом и без единого выстрела вывели лидеров мятежного парламента – Руцкого, Хасбулатова, Зорькина.

Для „Альфы” та операция даром не прошла. Борис Ель­цин разглядел в ней самостоятельную и весьма опасную силу и, вместо благодарности за помощь в сравнительно бескровном подавлении путчистов, расформировал под­разделение, передав его в ведение Министерства внут­ренних дел.

В Казахстане за этими событиями наблюдали с особым интересом. Тут была своя „Альфа”, уже переименованная по – казахски в „Арыстан-Лев”, лишившаяся значитель­ной доли штатного состава после того, как основная часть бойцов уехала в Краснодарский край, где располо­жена одна из главных баз спецназа „Альфа” ФСБ России.

В суете первых лет независимости, впрочем, о ней на некоторое время позабыли. Но потом на свет всплыли некоторые обстоятельства, которые заставили руковод­ство Казахстана заняться делами „Арыстана” со всей серьезностью.

Дело в том, что оставшиеся без должного контроля бойцы элитного спецподразделения начали заниматься частными приработками, оказывая широкому кругу нанимателей услуги, равных в которых им, естественно, не было. На дворе была эпоха первоначального накопле­ния капитала со всеми сопутствующими обстоятель­ствами, так что спрос на специфические услуги явно пре­вышал предложение.

Выяснилось это случайно. В поле зрения следователей комитета нацбезопасности попал тогдашний заезжий маг­нат Биренбаум. Его заподозрили в каких-то махинациях с экспортом природных ресурсов. Тут-то и выяснилось, что бизнесмена охраняли люди из „Арыстана” – они сопровож­дали его в полной боевой экипировке, воруженные до зубов, на машинах, приписанных к гаражу КНБ.

Это было очень неприятное открытие. Президент и его помощники вдруг осознали, что суперменов из этого элитного отряда, головорезов из головорезов, прошед­ших через боевые действия (недостатка в них во вре­мена, последовавшие за распадом Союза, к сожалению,

не было, так что у бойцов „Арыстана” накопился солид­ный боевой опыт) – словом, весьма опасных людей запросто можно нанять на дело и посерьезнее. Напри­мер, взятие президентского дворца с его хозяевами.

Нурсултан Назарбаев приказал установить жесточай­ший контроль над подразделением комитетовского спецназа.

Занимался этим делом тогдашний руководитель адми­нистрации президента, человек, заслуживший прозвище Серого кардинала, один из ближайших соратников Назарбаева – Нуртай Абыкаев. Для наведения порядка в рядах „Арыстана” Абыкаев пригласил к себе советником генерала из ветеранов „Альфы” А.Алексеева, который после событий 93 года отказался изменить присяге и перейти под контроль российского МВД. А во главе казах­ского Арыстана руководитель администрации назначил полковника КГБ Б.Коржумбаева. Именно тогда Назарбаев дал полномочия назначать руководителя спецназа прямо из его администрации.

Тогда был разработан механизм функционирования и контроля, который не изменился и по сегодняшний день. Об этом механизме мало кому известно. Но те, кто о нем знает, ни на секунду не поверили официальной версии убийства оппозиционного политика. У бойцов „Арыс­тана” не было даже теоретической возможности ока­заться за пределами базы со штатным оружием, систе­мами связи и на транспорте из секретного гаража подразделения без прохождения нескольких этапов контроля и без приказа. В начале девяностых, на заре независимости, офицеры спецназа (а в „Арыстане” служат только офицеры, рядовых и сержантов тут нет) могли бы без особых проблем прихватить с собой автоматы и радиостанции. Но в 2006 году это было уже невозможно. Назарбаев хорошо представлял, на что способны бойцы этого отряда, и держал их в ежовых рукавицах.

Мало кому известно о том, кому именно подчиняется „Арыстан”. А подчиняется он, между тем, только главе государства, напрямую, хотя и состоит на балансе у Комитета Национальной Безопасности и финансирова­ние его идет по линии комитета. Согласно внутренним приказам, утвержденным лично президентом Назабае-вым, указание на использование сил и средств этого элитного отряда дается лично председателем КНБ. Ни один из его замов, равно как и начальники областных управлений нацбезопасности, не имеют права отдавать приказания командиру и бойцам „Арыстана”.

Также по секретному приказу Назарбаева „Арыстан” подчиняется и начальнику Службы охраны президента. Специальный отряд бойцов подразделения принимает участие практически во всех мероприятиях, в которых участвует наш мнительный, особенно в последние годы, пожизненный руководитель. Только люди из „Арыстана” проверяют, не заминирована ли дорога, по которой проедет президент, и трибуна, с которой он будет высту­пать. Арыстановские снайперы будут контролировать ситуацию с крыш близлежащих к месту публичного появ­ления президента домов.

Здесь служат люди, прошедшие через ад гражданской войны в Таджикистане, охранявшие самую опасную границу СНГ – таджикско-афганскую, многочисленные учебно-тренировочные сборы в России, США и Израиле, словом, люди, с которыми меньше всего хотелось бы повстречаться лицом к лицу.

В подразделении действует жесточайшее правило Воин­ского Устава: приказы не обсуждаются, они исполняются.

Такие порядки действуют на обеих специальных авто­номных базах спецназа „Арыстан” в городах Алма-Ате и Астане и в летних учебных лагерях. В течение двух часов любая из боевых групп „Арыстан” должна добраться до любой точки в Казахстане, использую летную технику, как Министерства обороны, так и гражданскую авиацию. Нетрудно представить, какая в подразделении дисциплина.

Эти подробности я узнал в двухтысячном году, в период, когда мой тесть направил меня реформировать казахские спецслужбы. Он дал мне тогда много полно­мочий, а вынес только один запрет: даже не прибли­жаться к „Арыстану”.

11 февраля 2006-го года приказ выехать на боевое задание мог отдать только председатель комитета нацио­нальной безопасности Казахстана Дутбаев и начальник президентской охранки Шабдарбаев по согласованию с президентом Казахстана Назарбаевым.

 

Странности следствия

Расследование преступления и последующий судеб­ный процесс проходили под прямым руководством шефа президентской администрации Джаксыбекова, который дважды звонил мне с указанием прекратить давать инфор­мацию по расследованию убийства в моём медиахолдинге. На что я посоветовал ему, если он хочет спасти имидж вла­сти, то необходимо пригласить независимых экспертов, например из Федерального бюро расследований США. Что и было сделано, но другой вопрос, что их материалы не были приобщили к делу. Показания обвиняемых и свидетелей подвергались постоянной корректировке. Главная забота у дирижеров следствия была не в том, чтобы выяснить в под­робностях все детали трагедии – вместо этого все усилия были направлены на то, чтобы вытравить из материалов дела все данные, указывающие на причастность к нему Абыкаева, Шабдарбаева и Дутбаева.

Подследственные подвергались постоянному физиче­скому и психологическому воздействию. Против самых непослушных применялись пытки. В результате из прото­колов допроса Ибрагимова и Утембаева уже на заключи­тельных этапах расследования исключаются показания, прямо указывающие на осведомленность о планируемом преступлении самого Нурсултана Назарбаева. В частно­сти тот факт, что Утембаев давал гарантии безопасности Ибрагимову, ссылаясь напрямую на президента страны, который, по его словам, знал о предстоящем порученном деле, будучи на отдыхе в Австрии.

Вот лишь некоторые факты, указывающие на управ­ляемость следствия и вывода из под удара главных заказчиков.

•  Хотя на месте трагедии побывало практически все руководство правоохранительных органов страны, спецслужб города и области, в протоколе не указана такая важнейшая деталь – была ли одежда на убитых мокрой или сухой. Возможно, виной тому простая халатность. Но может быть, это было сделано созна­тельно, чтобы настоять на версии следствия, что жертвы были расстреляны на том же месте, где были впослед­ствии найдены.

Почему-то расследование всячески уклонялось от ответа на вопрос, почему тела не были запорошены снегом, хотя с 11 по 12 февраля шел снег. При осмотре места преступления следователи обнаружили бурые пятна, похожие на кровь, однако по необъяснимым причинам почва не была взята для анализа. Таким образом была упущена возможность определить по площади и глу­бине пропитки объем пролитой крови и ответить на вопрос, кровь ли это на самом деле. Эти три упущения не позволили установить с точностью – произошла ли казнь в горах, либо тела привезли из другого места.

•  В пользу версии, что трагедия свершилась в другом, неустановленном месте, говорит та деталь, что на всех убитых задраны куртки – что можно объяснить тем, тела переносили. Следствие не пытается установить ни воз­можное место расстрела, ни кто и на какой машине перевозил тела.

• В ходе судебно-медицинской экспертизы патолого­анатомы не производят стандартных действий, которые позволили бы точно определить время смерти.
• На лице Сарсенбаева обнаружен синяк, что говорит о возможных избиениях. Следствие никак не объясняет этот факт.
• К материалам уголовного дела не приложен журнал выдачи оружия и спецсредств службы „Арыстан” за 11 февраля – очевидно, чтобы скрыть, выдавалось ли ору­жие сотрудникам официально, либо в обход установ­ленных правил.
• Мобильные сотовые телефоны Журавлева и Байбосына были найдены и изъяты. По словам близких, у Алтын­бека Сарсенбаева при себе было три сотовых телефона. Следствие по непонятным причинам не занималось их поиском.
• Как смогли узнать журналисты, жертвы были расстре­ляны пулями разного размера и цвета, хоть и одинако­вого калибра. При этом не проведена экспертиза -могли ли все эти пули быть заряжены в один пистолет, который следствие считает орудием убийства. Сам пистолет не был найден.
• В своих показаниях Ибрагимов указывал на участие в преступном сговоре некоего Кикшаева – гражданина России, бывшего сотрудника администрации прези­дента Республики Казахстан.

Почему-то следствие решило не проверять причастность этого человека к убийствам.

И наконец, самые важные показания ключевого обви­няемого, которые следствие и суд оставили без рассмот­рения. Ибрагимов написал в своем заявлении: „15 фев­раля в Астане Утембаев Е. назвал мне фамилии людей, с которыми 11 февраля должен был встретиться Сарсен­баев А., и сказал, что нам нечего опасаться. После очной ставки Утембаев попросил меня не указывать фамилии названных мне людей, сказав, что у них все под контро­лем и они нам помогут через два-три месяца. После письма Утембаева я понял, что меня хотят сделать козлом отпущения в политических интригах. Не вижу смысла (крывать фамилии покровителей Утембаева, так как моей жизни угрожает реальная опасность в случае моего мол­чания. Поэтому называю этих людей – это председатель (оната Абыкаев и бывший председатель КНБ PK Дутбаев”.

Суд посчитал это завляение несущественным…

На допросах и в суде Ибрагимов категорически отри­цал участие в убийстве, признавая лишь организацию похищения. Однако обвинение было в итоге построено на письме Утембаева, зачитанного президентом Назар­баевым в парламенте. В этом письме Утембаев и назвал Ибрагимова человеком, расстрелявшим похищенных. Для суда этого оказалось достаточным.

 

Недостающее звено

 

Xural” qəzeti,

İl: 9, sayı: 028 (436), 24 -30 iyul  2011-ci il